Виды семантических связей слов. Оппозиция языковая Понятие семантической и грамматической формальной оппозиции

Системность лексики

Значение (семантический состав слова) – отображение предмета действительности (явления, отношения, качества, процесса) в сознании, становящееся фактом языка вследствие установления постоянной и неразрывной связи с определенным звучанием, в котором оно реализуется; это отображение действительности входит в структуру слова (морфемы и т.д.) в качестве его внутренней стороны (содержания). (О.С.Ахманова)

Открытие и понятие системы в лексике.

Виды системных отношений

Признание системности лексики до недавнего времени встречало ряд возражений. Например, Виктор Максимович Жирмунский, известный советский филолог, академик, считал, что в лексике «нет никакой системности», кроме той, которая обусловлена отношениями между явлениями самой действительности.

Однако исследователи конкретного лексического материала, отдельных слов всегда приходили к выводу о том, что между словами существуют взаимодействия. Слова могут притягиваться друг к другу (отец – мать; сын – дочь; ходить, бродить, гулять…) или отталкиваться друг от друга (день – ночь, жизнь – смерть; добрый – злой; первый – последний…). А притяжение и отталкивание в совокупности приводят к пониманию системности лексики.

О характере системных отношений в лексике писал Юрий Сергеевич Сорокин. Он отмечал, что лексическая система «более обширная, сложная, гибкая и подвижная…» в отличие от фонологической или грамматической, например. Он также выделил пять «движущих сил», которые определяют судьбу отдельного слова в языке:

1) самостоятельное значение слова и его отношение к действительности;

2) связь слова с другими словами по форме (отнесенность к ч.р. и к гнезду родственных слов);

3) отношение слова к другим словам по значению;

4) семантико-фразеологические связи слова;

5) связи слова стилистического характера.

Все это говорит о том, что словарный состав РЯ существует не изолированно, а живет взаимодействием своих единиц – слов, т.е. «системен

Парадигматические отношения в лексике

а) сущность парадигматических отношений

«Слова и их значения живут не отдельной друг от друга жизнью, но соединяются … в различные группы, причем основанием для группировки служит сходство или прямая противоположность по основному значению», указывал один из основоположников системного изучения лексики Мих. Мих. Покровский.

Сущность парадигматических отношений составляет сходство единиц по одним компонентам и противопоставленность – по другим.

Парадигматические связи слов основываются на том, что в значениях различных слов присутствуют одни и те же компоненты. Наличие общих сем, их повторяемость в семемах разных слов и делает соответствующие слова парадигматически соотнесенными по смыслу.

Парадигматические отношения в лексике проявляются по-разному. Минимальными проявлениями этих отношений признаются словесные оппозиции, максимальными – классы слов.

б) словесные оппозиции

Словесная оппозиция – это пара слов, сходных друг с другом по тем или иным компонентам и в то же время различающихся чем-либо.

Различаются три типа словесных оппозиций: формальные, семантические и формально-семантические.

Формальные : включают общие морфемы, но семантически не сходные:

от метить – от кочевать

с ним ать – по ним ать

Семантические : не имеют общих морфем, но содержат общие семы:

Берлога – «логово зверя»

Медведь – «крупное хищное животное»

Общие семы – те, что составляют содержание слова «медведь» , дифференцирующая сема – «жилище » в слове «берлога ».

Формально-семантические : имеют сходные компоненты как в форме, так и в значении:

Плюш ев ый – шелк ов ый (сделанный из…)

Берез ник – берез няк

(роща, лес из берез – молодой березовый лес)

По характеру соотношений компонентов выделяются

родо-видовые оппозиции ;

Они отражают такой вид системных отношений, которые называются гипонимическими (или гипо-гиперонимическими ).

Слова, выражающие родовое понятие, называются гиперонимы ; видовое – гипонимы .

К словесным оппозициям относятся:

омонимы (формальные),

синонимы (семантические),

паронимы (формально-семантические),

антонимы (семантические).

В) классы слов

Классы слов – это максимальные формы проявления лексической парадигматики. Это объединения, представляющие собой словесные парадигмы, более сложные и объемные, чем словесные оппозиции.

Три типа классов слов:

Формальные : слова, сходные по аффиксальным морфемам. К ним относятся глаголы одного спряжения; существительные одного склонения.

Формально-семантические наиболее типичны.

– Совокупность слов как по форме, так и по значению.

Это части речи, гнезда однокоренных слов, группы слов, образованные по одной словообразовательной модели (читатель, мечтатель, учитель ).

Семантические в языке встречаются редко.

Н-р., синонимический ряд, не имеющий формального сходства: украсть – воровать – похищать, стянуть – стащить; блестеть – сверкать – сиять – гореть .

«В основе парадигматических отношений в лексике лежит сходство языковых единиц, относящихся к одному уровню языковой системы и в этом смысле однотипных. Эти отношения проявляются в рамках словарного состава в наличии разного рода группировок слов». Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989, с. 30 В нашем случае речь пойдёт о сходстве лексических единиц, основанном на том, что эти единицы могут быть сходны или противопоставлены друг другу по тем или иным компонентам своей семантической структуры, под которой понимается состав и организация тех компонентов, из которых состоит лексическое значение слова.

Компоненты значений слов называют семами. Семы, из которых складывается содержание лексических значений слов, соотносятся с признаками соответствующих понятий, признаки понятий отражают признаки явлений реальной действительности.

Парадигматические связи слов основываются на том, что в значениях разных слов присутствуют одни и те же компоненты. Наличие общих сем, их повторяемость в семемах разных слов и делает соответствующие слова парадигматически соотнесёнными по смыслу.

Поскольку в словах одинаковыми могут быть как компоненты значения, так и компоненты формы, а характер этих компонентов и степень их повторяемости различны, парадигматические связи слов являются весьма разнообразными, так же как и формы их проявления. Разграничим прежде всего формы проявления парадигматических связей, противопоставив их по признаку минимальности и максимальности состава элементов, связанных этими отношениями. Минимальными проявлениями этих отношений признаются словесные оппозиции, максимальными - классы слов.

Определим понятие оппозиции. Оппозиция - «противопоставление» Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2004, с. 456. Противопоставить два языковых явления - значит, сравнить их, указав на различия между ними, на противоположность признаков одного и другого. Отношение языкового знака к другим знакам в лексической системе определяется на основе противопоставленности. Невозможно описать лексические значения слова без учёта оппозиций, связывающих это слово с другими словами в языке. Выявление оппозиций, в которые вступает слово, позволяет адекватно описать его значение.

Для того чтобы говорить о противопоставлении языковых единиц, необходимо, чтобы эти единицы имели между собой что-то общее, что можно считать основанием для сравнения. Противопоставление (оппозиция) предполагает, как мы уже сказали выше, что члены оппозиции не только отличаются по каким-то признакам, но и сходны между собой. Признаки, являющиеся общими для членов оппозиции, называются интегральными, а признаки, по которым они различаются - дифференциальными семантическими признаками. Очевидно, что имеет смысл исследовать отношения между словами в рамках отдельной группы «Образование», выделяемой на основе общности значений составляющих её элементов.

При описании семантических оппозиций в рамках поля удобно использовать семантические компоненты, в частности бинарные признаки. Охарактеризуем оппозиционные отношения, существующие между отдельными языковыми единицами, объединённых в поле «Образование».

«Словесная оппозиция - это пара слов, сходных друг с другом по тем или иным компонентам и в то же время различающихся чем-либо. В рамках оппозиций компоненты слов могут быть квалифицированы как идентифицирующие, сходные или общие для обоих слов, и дифференцирующие, по которым слова различаются» Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989, с. 46. Типология словесных оппозиций предполагает их характеристику с двух точек зрения.

Слова могут быть сходными по форме, то есть по наличию в лексемах общих морфем, и по значению, если в их значениях есть общие семантические компоненты, семы. Э В. Кузнецова различает три основных типа словесных оппозиций: формальные, семантические и формально-семантические Там же.

Формальные оппозиции включают в себя слова, имеющие общие морфемы, но семантически не сходные. Семантические оппозиции представлены парами слов, у которых нет общих морфем (за исключением грамматических), но по значению слова сходны и содержат общие семы. Формально-семантические оппозиции объединяют слова, имеющие сходные компоненты как в форме, так и в значении.

Слова, входящие в оппозиции, могут быть охарактеризованы по реальному соотношению составляющих компонентов, формальных или семантических, то есть могут быть сопоставлены либо по форме, либо по значению. Поэтому для каждой оппозиции возможны и необходимы две характеристики: соотношение лексем и соотношение семем. В зависимости от характера соотношения компонентов Э. В. Кузнецова различает три вида оппозиции: оппозиция тождества; привативная, или оппозиция включения; эквиполентная, или оппозиция пересечения Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989, с. 46.

1. Оппозиция тождества проявляется в связи слов, сходных в одном плане, притом сходство их является полным. Примером формальных оппозиций тождества могут быть омонимы. В семантическом плане омонимы абсолютно несходны, то есть не имеют никаких общих компонентов. В качестве примеров семантических оппозиций тождества можно привести так называемые абсолютные синонимы, значения которых полностью совпадают. Отношения между словами, связанными оппозицией тождества, могут быть изображены с помощью формулы АБ-АБ, которая отображает полное сходство формальных или семантических компонентов двух слов.

2. Привативные оппозиции также могут проявляться как в формальных, так и семантических связях слов. Оппозиции этого вида предполагают такое соотношение компонентов двух слов, когда одно из слов как бы повторяется в другом, «включается» в него, и в этом выражается сходство двух слов. При этом в том слове, которое включает в себя другое, помимо общей части есть ещё специфическая, дифференцирующая. Поэтому значение данного слова оказывается более содержательным, маркированным компонентами дифференцирующей части. Формально такие отношения укладываются в формулу АБ-АБВ, в которой АБ олицетворяют общие компоненты, а В - дифференциальные.

Семантические привативные оппозиции чаще всего реализуются в соотношениях слов, связанных по смыслу родовидовыми отношениями.

Парадигматические связи слов, представленные в семантических оппозициях привативного типа, играют в организации лексической системы языка большую роль, обусловливая характер её внутренней структуры. Чисто формальные привативные оппозиции, напротив, для структуры лексической системы несущественны, так как в основе своей она является прежде всего семантической. Тем не менее такие оппозиции существуют, они представлены, в частности, в этимологических связях слов, в настоящее время лишённых семантической близости.

Часто привативно связанными оказываются слова, у которых сходство проявляется как в форме, так и в значении. Такие слова образуют формально-семантическую оппозицию. Наиболее типичным случаем здесь оказываются оппозиции слов, связанные отношениями словообразовательной производности. Производное слово включает в себя производящее как формально, так и семантически, и в то же время отличается семантическими компонентами, которые выражены словообразовательным формантом, представляющим дифференцирующую часть основы.

Особое положение занимают оппозиции стилистических синонимов, связывающих слова с той или иной стилистической окраской с нейтральными словами, имеющими то же самое понятийное содержание, например. Если не принимать во внимание элементы в содержании слов, которые создают стилистическую маркированность, и иметь в виду совпадение только по понятийным значениям с соответствующими нейтральными словами, то такого рода оппозиции можно интерпретировать как оппозиции тождества. Но вполне допустима и другая трактовка. Стилистически окрашенный синоним связывается с нейтральным словом привативно, поскольку его содержание маркировано эмоционально-стилистическими оттенками. Правда, эти оттенки имеют особый, социально и психологический обусловленный смысл, что существенно отличает подобные оппозиции от привативных, состоящих из двух нейтральных слов, различающихся компонентами понятийного характера.

Существуют и такие оппозиции стилистически маркированных и нейтральных слов, в которых первые отличаются от вторых не только дополнительными оттенками эмоционально-стилистического характера, но и дифференциальными семами, входящими в понятийное содержание. Такие оппозиции являются привативными.

3. Эквиполентные оппозиции схематически могут быть выражены формулой АБВ-АБГ. Эти оппозиции связывают слова, в которых кроме общих имеются специфические компоненты, по которым они противопоставляются друг другу. Слова как бы «пересекаются» друг с другом, частично совпадая и частично различаясь. В приведённой выше формуле элементы АБ знаменуют общие части, а элементы В и Г - те компоненты, которыми слова различаются. Слова могут образовывать чисто семантическую эквиполентную оппозицию. В значениях таких слов есть общий, идентифицирующий компонент, но в каждом из них имеются и специфические, дифференцирующие их компоненты. Эквиполентные оппозиции могут быть чисто формальными. Таковыми, например, являются оппозиции однокоренных глаголов, имеющих разные приставки и семантически не связанных. Очень распространены в языке эквиполентные оппозиции формально-семантического типа. Такими оппозициями связаны слова, образованные по одной словообразовательной модели. Формально они сходны по словообразовательному форманту, а различаются производящими основами. В значениях этих слов также можно выделить общие, идентифицирующие компоненты и компоненты дифференциального характера.

Эквиполентные формально-семантические оппозиции могут быть представлены и однокоренными словами, сохраняющими семантическую близость. Формально связанные общим корнем, эти слова имеют в своих основах специфические аффиксы, различающие эти основы. В значениях также имеются общие компоненты, связанные с корнем, и специфические.

В вышерассмотренных примерах формально-семантических оппозиций мы встречаемся с известным изоморфизмом в структуре слов, входящих в оппозицию. Слова эти связаны эквиполентно как в формальном, так и в семантическом плане: то, что их идентифицирует или дифференцирует по значению, соотнесено с теми компонентами, в которых выражено их формальное сходство и различие. Но в словарном составе русского языка встречаются такие словесные оппозиции, в которых слова связаны формально одним способом, а семантически - другим.

Говоря о парадигматическом описании лексики, необходимо рассмотреть оппозитивные отношения лексических единиц в структуре языка. Оппозиционные связи на основе сходства и различия позволяют определить значимость существующего отношения в рамках лексической системы. Наиболее важными парадигматическими отношениями, с этой точки зрения, следует признать отношения гипонимии, несовместимости, синонимии и антонимии.

«Гипонимию можно определить как родовидовое отношение, т.е. отношение между частным и общим понятиями» Кронгауз М. А. Семантика: Учебник для вузов. М., 2001, с. 147. Это привативные словесные оппозиции, которые представляют собой важный тип межсловных отношений для структуры лексико-семантической группы. «Слово с общим значением называется гипероним, с частным - гипоним» Там же. Как правило, у одного гиперонима существует целый ряд гипонимов. Слова гипонимического ряда также находятся в определённом отношении друг к другу: их значения пересекаются, т.е. частично совпадают. В свою очередь, гипоним одной пары может быть гиперонимом для других слов. Устанавливая между словами гипонимические отношения, мы представляем категоризацию мира по фрагментам. Следовательно, если языковые связи по отношению к действительности являются вторичными, гипонимия в языке отражает иерархическую структуру объектов, характерную для конкретной картины мира.

На основе родо-видовых отношений можно строить «эндоцентрические ряды» Кронгауз М. А. Семантика: Учебник для вузов. М., 2001, с. 148, в которых каждое следующее слово ряда представляет собой гипоним по отношению к предыдущему слову и гипероним по отношению к последующему. Лексемы из таких рядов могут в речи использоваться для номинации одного и того же референта. Говорящий таким образом имеет на выбор целый ряд лексем разного уровня конкретности.

Отношения несовместимости тесно связаны с гипонимией. При этом слова несовместимы в том смысле, что они не могут в один и тот же момент времени характеризовать одно и то же явление, относиться к одному и тому же объекту. Иначе говоря, денотаты этих слов не пересекаются, при том что сигнификаты их имеют общую часть - совокупность признаков, составляющих сигнификат их общего гиперонима. Слова могут находиться в отношении несовместимости и в том случае, когда в языке отсутствует слово, выражающее родовое общее понятие.

Однако, наиболее важными парадигматическими отношениями с семантической точки зрения, которые необходимо рассмотреть во второй главе данного исследования, чтобы несколько яснее представить организацию языковой картины мира на современном этапе русского общества, являются отношения синонимии и антонимии.

Начнём с определения синонимии. Синонимия - отношения, существующие между словами-синонимами. «Синонимы - это слова, близкие или тождественные по своему значению, но различающиеся или оттенками значения, или стилистической окраской» Розенталь Д.Э. Русский язык. М., 2002, с. 57. Таким образом, синонимия номинирует семантические оппозиции тождества. Они представлены прежде всего так называемыми абсолютными синонимами.

«Абсолютные синонимы - это слова, тождественные по своим основным значениям, что проявляется в совпадении толкований этих значений в словарях, а также в том, что такие слова часто используются в словарях как взаимные определители друг друга» Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989, с. 64. Такие синонимы можно также назвать номинативными, так как они совпадают в своих основных значениях, составляющих содержание слов-ономатем, слов-названий, соотнесённых прежде всего с внеязыковым денотатом слов. Указанная особенность абсолютных синонимов подчёркивается также в таких, применяемых к ним терминах, как «внеконтекстные», «парадигматические», «системные», синонимы. Там же

Наличие в лексической системе языка двух слов с одинаковым содержанием создаёт в ней известную избыточность средств, которая частично снимается при функционировании этих слов в речи.

Абсолютные, номинативные синонимы могут быть представлены не только в чисто семантических оппозициях, но и в оппозициях формально-семантического типа, тогда семантическое тождество слов сопровождается их частичным морфемным сходством. Чаще всего это однокоренные синонимы.

Обычно синонимы взаимозаменяемы без изменения содержания передаваемой информации. Однако существуют такие пары слов, которые очень близки по смыслу, но не полностью совпадают по значению. Семантические различия между такими словами нелегко сформулировать, и поэтому они не всегда отражаются в словарях. Такие оппозиции называются неполными или «неточными синонимами, квазисинонимами» Кронгауз М. А. Семантика: Учебник для вузов. М., 2001, с. 142. Неточные синонимы могут различаться нюансами значения, по стилю и другими признаками. Подобные стилистические различия более заметны носителю языка, чем оттенки смысла, т.е. мелкие смысловые различия. Говоря об этих смысловых оттенках, мы имеем в виду законы сочетаемости слов и употребление лексических единиц в различных контекстах.

Из всех типов словесных оппозиций наиболее изученными, наиболее важными и значимыми для структуры лексической системы языка оказываются оппозиции антонимического типа. Данные оппозиции представляются одними из универсальных видов парадигматических отношений в лексике, поскольку они соответствуют общим закономерностям человеческого мышления и, в конечном итоге, отражают законы существования самой реальной действительности. Именно антонимические отношения связывают противоположные друг другу явления, предметы, состояния, процессы, но языковые связи при этом являются вторичными по сравнению со связями, существующими во внеязыковой действительности.

Начнём с определения антонимических отношений. «Слова, относящиеся к одной части речи и имеющие противоположные значения, называются антонимами» Кронгауз М. А. Семантика: Учебник для вузов. М., 2001, с. 146. В этом определении особого комментария требует понятие противоположности. В зависимости от условий, как языковых, так и внеязыковых, «противоположными» могут оказаться весьма различные предметы, явления и соответствующие им слова. Антонимия, явление языка, должна быть определена как смысловая противоположность, закрепленная в нормах словоупотребления. «Противоположность, лежащая в основе антонимии, есть различие внутри одной и той же сущности (качества, свойства, отношения, движения, состояния и т. п.), крайние противостоящие проявления такой сущности, их полярные определения» Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982, с. 250-251.

Антонимы являются одним из наиболее известных видов эквиполентных семантических оппозиций слов. Семантически антонимы связаны между собой отношениями «пересечения»: объединены общими семами и противопоставлены особыми, специфическими. Общие семы антонимов имеют достаточно абстрактный характер. Особенностью специфических сем является их противоположность.

Л.А. Новиков выделял три типа антонимов: антонимы, выражающие качественную противоположность (антонимы-контративы), антонимы, выражающие комплементарность (дополнительность), антонимы, выражающие противоположную направленность действий, признаков и свойств (векторные антонимы). Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982, с. 251 - 253

Логическую основу антонимии образуют несовместимые противоположные видовые понятия (контрарные и комплементарные). Два понятия противоположны (контрарны), «… если между явлениями, в них мыслимыми, существует наибольшее различие в пределах, устанавливаемых родовым понятием». «Каждое из таких понятий характеризуется конкретизированным положительным содержанием». Для современной семантики и лексикографии характерно широкое понимание антонимии, которая не ограничивается кругом только качественных и разнокорневых слов и предполагает определенную типологию семантически противоположных слов и самой противоположности. Различают следующие ее разновидности:

1. Контрарную противоположность (антонимы-квалитативы) выражают крайние симметричные члены упорядоченного множества (контрарные видовые понятия), между которыми существует средний, промежуточный член. Это наиболее характерный и распространенный вид противоположности: он лежит в основе антонимии слов, содержащих указание на качество.

2. Комплементарная противоположность (антонимы-комплементативы) в отличие от контрарной характеризуется тем, что между противопоставляемыми членами (видовыми понятиями), дополняющими здесь друг друга до единого целого (родового понятия) и являющимися по своей природе предельными, нет никакого среднего, промежуточного члена.

3. Векторная противоположность (антонимы-контративы) представляет собой противоположность разнонаправленных действий, движений, признаков.

Все разновидности (варианты) противоположности, лежащие в основе соответствующих семантических типов и классов антонимов, обнаруживают общий признак антонимии -- наличие предельного отрицания в толковании одного из членов антонимической пары. Это обстоятельство и дает основание определить антонимию как отношение предельного отрицания между двумя лексическими единицами, различающимися противоположными семами. Таким образом, антонимия выступает в качестве знаков «раздвоенного» на противоположности единства, одновременно и определяя предел проявления того или иного качества, свойства, действия, отношения и указывая на неразрывную связь противоположностей в каждом конкретном проявлении сущности.

Учет природы и характера самих лингвистических объектов, образующих в языке оппозиции, чрезвычайно важен для разграничения антонимии и сходных противопоставлений, не образующих ее. Многозначное слово может входить различными своими лексико-семантическими вариантами сразу в несколько антонимических противопоставлений, образуя целый ряд различных оппозиций противоположности.

Замкнутая группа слов, значения которых связаны между собой по определённому числу однозначных противопоставлений, называют лексико-семантической парадигмой. Однако под понятие парадигмы подводится лишь небольшая часть группировок слов, объединяемых на основе общности их значений. В связи с этим необходимо вначале рассмотреть и соотнести такие понятия, как семантическое поле, лексико-семантическая группа, денотативно-идеографическая сфера, денотативно-идеографическая группа, применяемые к более широкому кругу парадигматических отношений.

Лексика - совокупность частных систем, называемых денотативно-идеографическими сферами, и подсистем, называемых семантическими полями. При выделении семантических полей учитывается не только структура лексических значений слов, но и тип отображаемой общей ситуации - денотат. Множество лексических единиц, участвующих в отображении одной типовой ситуации, называется денотативным классом, в составе которого выделяются денотативно-идеографические и лексико-семантические группы слов.

Классы слов - это максимальные формы проявления лексической парадигматики. Классы существуют в виде широких объединений слов, представляющих собой семантические парадигмы, более сложные, чем словесные оппозиции, которые входят в состав таких парадигм. В основе любого класса слов лежит принцип сходства слов по каким-либо общим компонентам. Классы слов могут быть охарактеризованы в зависимости от того, какие компоненты - формальные или семантические - являются общими для слов, объединённых в данном классе. С этой точки зрения Э.В. Кузнецова выделяет три класса слов: формальный, формально-семантический и семантический. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989, с. 71-74 Формальный класс объединяет в себе слова, сходные по аффиксальным морфемам, за которыми не скрыто никаких общих семантических признаков. Однако нас больше интересует наиболее типичные для языка формально-семантические классы слов. Формально-семантические классы представляют собой совокупность слов, сходных как по форме, так и по значению. Сюда можно отнести части речи, гнёзда однокоренных слов, наборы слов, образованных по одной словообразовательной модели. Чисто семантические классы встречаются редко. Они могут быть представлены синонимическими рядами слов, не имеющих формального сходства.

Смысловые значения в языке образуют внутренние ряды, основанные на общем признаке, и соотносятся внутри этих рядов. Самым важным с точки зрения лексической системы типом классов слов являются лексико-семантические группы, т.к. они объединяют в себе слова одной части речи, в которых помимо общих грамматических сем имеется как минимум ещё одна общая сема - категориально-лексическая (архисема, классема). Такие семы занимают в семантике слов как бы промежуточное положение между грамматическими семами, уточнителями которых они являются, и всеми другими лексическими семами, служащими для уточнения их самих. Категориально-лексические семы имеют общий характер и в этом сближаются с грамматическими семами, но их существенно отличает от последних то, что они не имеют специальных формальных средств своего выражения. Такие КЛС лежат в основе отдельных лексико-семантических групп.

Лекция 11 ПАРАДИГМАТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

Каких слов: однозначных или многозначных – больше в русском языке?

На этот вопрос нет однозначного ответа. По мнению Ф. П. Филина, в БАСе (буквы А, Б, В, Н) 62 % русских слов однозначны. Таково же мнение и Р.А. Будагова: 80 % русских слов имеют больше, чем 2 значения.

Иное мнение у С.Н. Муране и Н.Я. Сердобинцева. По подсчетам С. Н. Муране (по БАСу и МАСу) – только 1,5 % русских слов однозначны: это 1355 слов из 120 000 проанализированных, среди них 1150 существительных (85 %), 140 глаголов (≈ 10 %) и 65 прилагательных (≈ 5 %). Анализ 14 томов БАСа Н.Я. Сердобинцевым обнаружил, что 22 % всех русских слов многозначны.

1. Совпадение компонентов слова как основа лексической парадигматики.

2. Формы проявления парадигматических отношений в лексике.

2.1. Словесные оппозиции как минимальная форма проявления межсловных парадигматических связей.

2.1.1. Типы словесных оппозиций;

2.1.2. Омонимы как проявление оппозиций формального тождества;

2.1.3. Абсолютные синонимы как проявление оппозиций семантического тождества;

2.1.4. Антонимия как форма существования в языке эквиполентных формально-семантических и семантических оппозиций;

2.1.5. Паронимия как форма существования в языке эквиполентных формально-семантических оппозиций

2.1.6. Роль привативных оппозиций в организации лексической системы языка.

2.2. Классы слов как явление лексической парадигматики.

2.2.1. Типы классов слов;

2.2.2. Языковые классы слов;

2.2.3. Речевые классы слов.

1. Совпадение компонентов слова как основа лексической парадигматики. В основе парадигматических отношений языковых единиц лежит сходство единиц, относящихся к одному уровню языковой системы.

Слова – единицы одного из уровней языковой системы, следовательно, они также могут быть связаны парадигматическими отношениями. Причем парадигматическими отношениями связываются слова как самостоятельные единицы лексической системы, слова в их основной номинативной функции, то есть слова – ономатемы.

Слова обладают ПС и ПВ, следовательно, сходство слов может быть различным: только семантическим (стол, стул, кровать – это все мебель), только формальным (рас писывать , рас сказать , рас стегнуть , рас судить ), или же формальным и семантическим одновременно(писатель, учитель, ваятель, деятель, получатель : суффикс -тель + значение «лицо, производитель определенного действия»).

Что позволяет нам установить сходство этих слов

ПС и ПВ слова имеют комбинаторный характер, то есть состоят из более мелких конечных элементов: семема – из сем (минимальных семантических признаков), лексема (ПВ) – из морфем. Совпадение отдельных сем или морфем и создает сходство отдельной группы слов и потому является основой парадигматических отношений между словами.

2. Формы проявления парадигматических отношений в лексике. Количество совпадающих элементов, их значимость для слова (категориально-лексические, дифференциальные или потенциальные семы; корень или суффикс, приставка, окончание), количество слов, в которых они совпадают, могут быть различными, поэтому и парадигматические связи слов являются очень разнообразными и по форме проявления и по своему «качеству».

2.1. Словесные оппозиции как минимальная форма проявления межсловных парадигматических связей. Разграничим, прежде всего, формы проявления парадигматических отношений. Основание для их выделения – количество элементов, связанных этими отношениями:

a) минимальными проявлениями парадигматических отношений считаются словесные оппозиции ;

b) максимальными – классы слов .

Словесная оппозиция – это пара слов, сходных друг с другом по одним компонентам и в то же время различающихся по другим.

По роли компонентов выделяются компоненты идентифицирующие (те компоненты, которые являются общими для обоих слов) и дифференцирующие (те компоненты, которыми слова отличаются).

2.1.1. Типы словесных оппозиций Типы словесных оппозиций выделяются на двух основаниях, что позволяет создать двоякую классификацию словесных оппозиций.

1) Слова могут быть сходными как по форме, то есть по наличию в их лексемах общих морфем, так и по значению, если в их значениях есть общие семантические компоненты. В связи с этим различаются 3 основных типа словесных оппозиций: формальные, семантические, формально-семантические .

Формальные оппозиции образуют слова, имеющие общие семантически не сходные омонимичные морфемы. Например, существительные грузинк а, ножк а, стирк а образуют формальную оппозицию, поскольку их лексические значения не близки, их объединяют омоничные суффиксы -к (а) со значениями «лицо женского пола», «уменьшительность», «действие по глаголу стирать ».

Семантические оппозиции связывают такие слова, у которых нет общих морфем, но их значения сходны, в них содержатся общие семы. Так, стол «предмет мебели в виде широкой горизонтальной доски на высоких опорах, ножках», стул «предмет мебели для сидения со спинкой (на одного человека)», кровать «мебель для спанья – длинная рама с ножками, на которую кладут постель», значит, эти слова объединены идентифицирующей семой «мебель» и образуют семантическую словесную оппозицию.

Формально-семантические оппозиции соединяют слова, сходные по форме и содержанию. Сравните: писатель «человек, который занимается литературным трудом, пишет художественные произведения», учитель «лицо, которое обучает чему-либо, преподаватель», ваятель «тот, кто ваяет, скульптор». Идентифицирующие семы для этих существительных – «лицо, занимающееся определенным трудом», дифференцирующие – характер труда. Данная группа слов объединена не только семантически, но и формально – общим суффиксом -тель , что позволяет квалифицировать ее как формально-семантическую оппозицию.

2) Словесные оппозиции могут быть охарактеризованы по тому, каково количество совпадающих общих элементов в двух словах. В зависимости от количества совпадающих элементов все формальные, семантические, формально-семантические оппозиции делятся на 3 вида:

- оппозиции тождества;

- оппозиции включения (привативные);

- оппозиции пересечения (эквиполентные) .

Оппозиции тождества связывают слова, сходные только в одном плане, притом сходство их является полным, абсолютным.

Примером формальных оппозиций тождества являются омонимы. Сравните: блок «союз, соглашение государств» и «простейшая машина для подъема тяжестей»; карьер «самый быстрый бег лошади» и «открытые разработки неглубоко залегающих ископаемых»; коса «мыс, отмель» и «сельскохозяйственное орудие». У омонимов ПВ =, а в ПС нет ни одного общего признака.

Семантические оппозиции тождества – это абсолютные синонимы (вынуть – извлечь, отец – родитель, лингвистика – языкознание ).

Привативные оппозиции (оппозиции включения) образуют слова с таким соотношение компонентов, когда одно слово как бы повторяется в другом – «включается» в него формально и/или семантически.

Привативные оппозиции могут проявляться как в формальных, так и в семантических связях слов. В семантическом плане к привативным оппозициям относятся слова, связанные родовидовыми отношениями. Например: растение ↔ дерево – береза, мебель ↔ стол, стул . В формальном плане – однокоренные слова, разошедшиеся по значению: пасти – спасти , стол – стол ица . В формально-семантическом плане – такие пары, как язык – язык ознание, студент – студенч еский: производное слово включает в себя производящее и формально, и семантически.

Привативные семантические оппозиции очень важны для лексической системы языка: они обуславливают ее строение, организацию, ее иерархический характер.

Эквиполентные оппозиции связывают слова, в которых есть общие признаки, но наряду с этим в каждом из слов имеются свои специфические компоненты, по которым они противопоставляются друг другу. Слова как бы «пересекаются» друг с другом, частично совпадая и частично различаясь. Примером семантической эквиполентной оппозиции могут быть слова стол – стул, в значениях которых есть общая сема «мебель» и дифференцирующие семы «вида мебели»: форма (в виде горизонтальной доски на высоких опорах, со спинкой или без нее), функция (стол предназначен для письма, для еды; стул – для сидения), условия использования (стул рассчитан на одного человека, стол – нет) и т.п.

Формальные эквиполентные оппозиции – оппозиции однокоренных слов, потерявших связь по значению и имеющих разные приставки: снять – понять , наградить – преградить .

Очень распространены в языке оппозиции формально-семантического типа. Например, слова, образованные по одной словообразовательной модели: учитель – ваятель – писатель ; голубоватый – розоватый , в которых очевидна связь и по значению, и по форме.

Виды словесных оппозиций представлены в таблице 4.

Таким образом, каждая пара слов, образующих оппозицию, может быть охарактеризована, по крайне мере, с двух точек зрения:

1. По типу совпадающих у слов формальных или содержательных компонентов.
2. По количеству совпавших признаков.

Уже общий обзор словесных оппозиций показал, что их количество велико, следовательно, парадигматические связи русских слов чрезвычайно многообразны. Рассмотрим те из них, которые хорошо изучены. Начнем с оппозиций тождества, которые могут быть трех типов:

1) ПС1 = ПС2, ПВ1 ≠ ПВ2 – синонимы;

2) ПС1 ≠ ПС2, ПВ1 = ПВ2 – омонимы;

3) ПС1 = ПС2, ПВ1 = ПВ2 – одно слово.

Итак, оппозиции тождества могут быть представлены парами слов, тождественных только по форме или только по содержанию, при обязательном полном или частичном различии слов в противоположном плане.

Таблица 4. Виды словесных оппозиций

Виды оппозиций по совпадению ПВ и/или ПС составляющих их слов	Виды оппозиций по количеству совпадающих в словах элементов
Оппозиции тождества	Оппозиции привативные	Оппозиции эквиполентные
Семантические оппозиции	Абсолютные синонимы		Семантические варианты одного слова
Формальные Оппозиции	Омонимы	Опрощенные слова: Прощать - прощаться Пасти - спасти	Опрощенные слова: Сказать - показать
Формально-семантические оппозиции	- (нет, так как это одно и то же слово)	Однокоренные слова одной части речи Стол - столик	Паронимы Одеть - надеть Антонимы Холод – не холод Производные слова, не находящиеся в отношениях непосредственной производности: Домик – домище

2.1.2. Омонимы как проявление оппозиций формального тождества. Омонимы (греч. homos – одинаковый + onyma – имя) – это оппозиции слов, тождественных по форме, но абсолютно различных по значению. Например: мир «согласие, отсутствие войны» и мир «вселенная, земной шар»; отстоять «находиться на каком-либо расстоянии друг от друга» и отстоять «простоять до конца», «победить. Отстоять высоту ».

Омонимы соотносятся с различными явлениями действительности, поэтому обладают разными денотативными частями значения, между обозначаемыми явлениями нет никаких связей, ассоциаций. Это очень важно, так как позволяет разграничить омонимию и многозначность. Если есть общие семы в двух словах, речь идет о многозначности, если нет – об омонимии.

Существуют и дополнительные правила для разграничения многозначности и омонимии:

1) подбор синонимов и сопоставление их значений. Сравните: бой «мальчик, слуга» – бой «битва, сражение» – омонимы; морской бой «сражение» – бой быков «состязание» – многозначность.

2) знание происхождения слова, его этимологии. Омонимы могут иметь разное происхождение: Например, бой I ← бить (ся ), бой II ← англ. Boy «мальчик, слуга».

В русском языке выделяются разные типы омонимов :

1) по тому, насколько совпадает их парадигма;

2) по степени совпадения ПВ;

3) по причинам образования;

4) по соотношению с частями речи.

По степени совпадения парадигмы слова лексические омонимы могут быть полными и частичными . Омонимы полные , если все формы омонимичных слов совпадают. Омонимы частичные , если не все формы парадигмы совпадают. Частичные омонимы часто называют омоформами . Например, мир (в значении «вселенная»)– миры , мир (в значении «отсутствие войны») – нет форм множественного числа, значит, это частичные омонимы; ключ «орудие для запирания замка» и ключ «родник» – полные омонимы.

По степени совпадения ПВ слов омонимы делятся на омофоны и омографы. У первых совпадает произношение, но не орфографический облик, у вторых, наоборот, совпадает написание, но не произношение. Так, к омофонам относятся босс – бос, луг – лук , к омографам – зáмок – замóк .

Омонимы могут относиться к одной части речи (см. приведенные выше примеры) либо к разным: Белое покрывало (существительное) всю землю покрывало (глагол). Соответственно выделяют одночастеречные и разночастеречные омонимы.

2.1.3. Абсолютные синонимы как проявление оппозиций семантического тождества. Существование синонимов – это универсальнаяособенность всех живых языков.

Термин синонимы образован от греч. synōnymia «одноименность». Синонимы выделяют на разных основаниях. Наиболее известна концепция В.В. Виноградова о стилистических и идеографических синонимах: синонимы – это слова близкие или тождественные по значению. Близость значения – очень субъективный и неточный критерий. Субъективный означает, что интуитивно мы ощущаем близость значений слов даже в том случае, если они не синонимы, например, глаголы шептать – кричать – говорить близки по значению, но не образуют синонимического ряда.

Поэтому целесообразно определить синонимы как слова, совпадающие по значению, обладающие тождественными на уровне языка значениями. Синонимами являются слова, тождественные по значению, но различающиеся по форме. Причем, если слова многозначны, то необходимо совпадение слов по основному значению, чтобы считать их абсолютными синонимами. При решении того, являются ли слова синонимами, следует учитывать, что синонимия выявляется на уровне ЛСВ, а не слова в целом. Синонимы существуют только на уровне отдельного ЛСВ. Сравните синонимические ряды к разным значениям глагола идти:

1) идти: ступать, шагать, семенить, шествовать ;

2) падать (об осадках): идти, валить, выпадать, лить;

3) быть к лицу – идти ;

4) течь: струиться, литься, идти, бежать (о воде);

5) исходить: распространяться, идти, литься, струиться (о свете, о тепле);

6) поступать: идти, устраиваться (в институт).

Итак, к синонимам относятся:

1) однозначные лексические дублеты: лингвистика = языкознание, китаистика = синология, бегемот = гиппопотам, отнять = отобрать, огромный = громадный ;

2) многозначные слова, лексические значения которых тождественны в контексте: куда (где) тебе с ним сравниться.

Как определить тождество значений?

Можно воспользоваться критерием, предложенным С.Г. Бережаном: основой синонимичности он считает совпадение семантических компонентов лексических значений слов, совпадение сем. Причем, для определения тождественности значения слов не нужна особая процедура, достаточно обратиться к данным словарей: у таких синонимов совпадают толкования значений (в словарях), а также слова часто используются как взаимные определители друг друга. Например: бросать «взмахом заставлять лететь, падать что-либо, находящееся в руке» и кидать «взмахом заставлять лететь, падать что-либо, находящееся в руке, бросать» (МАС).

Итак, у синонимов должны совпадать денотативные части значения. Синонимы могут различаться потенциальными семами, которые не отмечены в словарных толкованиях, но обнаруживаются на уровне употребления, или же коннотативной частью значения. Пример синонимов с различными коннотативными семами: болезнь – недуг (книжн.) – заболевание – хворь (прост., разг.): болезнь «расстройство здоровья, нарушение правильной деятельности организма»; заболевание «болезнь»; недуг (книжн.) «болезнь»; хворь «болезнь (прост., разг.)». Все эти существительные имеют специфические стилистические компоненты значения.

Примером синонимов, отличающихся только потенциальными семами, могут быть глаголы вынуть – извлечь. Они толкуются одинаково: «достать объект, находящийся внутри чего-нибудь», но вынуть можно только неодушевленный объект, а извлечь – как неодушевленный, так и одушевленный объекты: Мы извлекли Ваську, как стручок гороха, из общей кучи . Таково же соотношение существительных чашка – кружка (первая, как правило, изящна, вторая – груба).

Эти примеры показывают, что даже те синонимы, которые совпадают по денотативной и по коннотативной частям значений, и отличаются только потенциальными семами, не являются абсолютными синонимами, как их часто называют. Они равны по значению, но не по употреблению: математическая лингвистика ≠ математическое языкознание. Но поскольку они совпадают на уровне значения слова – ономатемы их часто называют номинативными, внеконтекстуальными, парадигматическими или системными синонимами.

Хотя синонимы изучаются давно, в настоящее время нет общепринятой теории синонимии. По мнению А.Д. Апресяна, проблема синонимии не может быть решена на современном этапе развития лингвистики, поскольку:

· еще недостаточно разработана семасиология как наука, теоретическая база для анализа семантики слова;

· неполно описаны лексические значения русских слов;

· много имплицитных смыслов, не отмеченных словарями. Не вся языковая компетенция говорящего о слове (информация, которой владеет говорящий) представлена в словаре;

· синонимия как сложное явление не отграничена от многочисленных смежных образований: лексико-семантических групп, слов, связанных родо-видовыми отношениями, конверсивов и т.п. Например, являются ли синонимами пары слов: перемещаться – идти, ползти, мчаться (ЛСГ); взять – дать (конверсивы); бутылка вмещает – в бутыль входит (аналоги – слова, значения которых пересекаются); пристраститься, приохотиться, полюбить ходить в «Третьяковку»?. У глагола полюбить нет семантического компонента «действие совершалось в предшествующий период несколько раз». Полюбить можно, побывав где-либо и 1 раз, пристраститься и приохотиться – только после многократного совершения действия.

2.1.4. Антонимия как форма существования в языке эквиполентных формально-семантических и семантических оппозиций. Антонимия – тип семантических отношений лексических единиц одной части речи, имеющих противоположные значения: плохой – хороший, злой – добрый, холод – жара и т.п. Лексическими антонимами являются слова одной части речи, значение которых осмысляются как противоположные. На это указывает этимология слова антоним : anti «против» и onyma «имя». Например: давно – недавно, верх – низ, далеко – близко, большой – маленький и т.п.

Антонимия по сравнению с синонимами и омонимами имеет большое значение для построения языка. Антонимия основана на противоположности, которая является общей закономерностью человеческого мышления, а законы человеческого мышления в конечном итоге отражают законы существования самой реальной действительности. Благодаря такой объективной основе антонимии, она является языковой универсалией и наиболее важным типом парадигматических отношений в лексике.

Психологическая основа антонимии – ассоциации представлений по контрасту; логическая основа – противоположные видовые понятия, например, черный и белый внутри родового понятия «ахроматический свет». Таким образом, у антонимов обязательно должен быть общий признак, по которому противопоставлены антонимы, и семы, которые его конкретизируют (это характерно именно для отношений пересечения – эквиполентных словесных оппозиций).

Антонимы могут иметь не все слова. Антонимия свойственна:

1) словам, обладающим качественно-оценочным значением (легкий – тяжелый, хорошо – плохо, истина – ложь );

2) словам, обозначающим коррелирующие между собой понятия (начало – конец, левый – правый, до – после );

3) словам, обозначающим противоположные направления, действия, состояния, свойства (входить – выходить, подниматься – спускаться ).

Не имеют антонимов слова с конкретно-предметным лексическим значением (лампа, стадион ).

По структурным особенностям антонимы делятся на однокоренные и разнокоренные: друг – недруг, верный – неверный, народный – антинародный, открыть – закрыть, прийти – уйти и твердый – мягкий, зажечь – погасить, вдоль – поперек. Поэтому это эквиполентные оппозиции формально-семантического или только семантического типа.

Поэтому семы в лексическом значении антонимов неравноправны. Значения антонимов связаны отношениями пересечения: в их значениях обязательно есть общие семы, сближающие их, и особые, специфические, противопоставляющие их друг другу.

Особенностью общих идентифицирующих сем является то, что они имеют достаточно абстрактный, обобщенный характер. Например: давно – недавно (значение времени); вверх – вниз (значение направления перемещения в пространстве); большой – маленький (значение размера, величины чего-либо). Особенностью специфических дифференцирующих сем является их большая контрастность и противоположность. Сравните: давно – недавно – отрезки времени по отношению и определению точки отсчета: «большой» – «маленький»; больной – здоровый : плохое – хорошее физическое состояние организма, веселый - грустный (моральное состояние).

Сходство семного состава лексического значения омонимов приводит к однотипности их толкования: тяжелый «имеющий большой вес», легкий «имеющий малый вес»; зима «самое холодное время года», лето «самое теплое время года».

Эта особенность многих значений антонимов – наличие общей абстрактной семы и противоположных более конкретных сем – является важнейшей для отличения антонимов от других явлений, сходных с антонимией – ситуативно противопоставляемых слов. Сравните: вечером путникам показалось, что на поляне стоит медведь. Потом более зоркий разглядел, что это не медведь, а пень. Слова медведь и пень – не антонимы, так как у них нет нет общей абстрактной семы. Это только ситуативно противопоставленные слова.

В основе противопоставления антонимии лежит логическая противопоставленность 2 типов, которая обуславливает выделение 2-х типов антонимов :

1. контрарные антонимы . Контрарная противопоставленность выражается видовыми понятиями, между которыми есть средний, промежуточный член: молодой - не молодой – средних лет – пожилой – не старый – старый ; богатый … бедный; трудный … легкий.
2. комплементарные антонимы . Комплементарная противоположность образуется видовыми понятиями, которые дополняют друг друга до родового и являются предельными по своему характеру. Нет среднего, промежуточного члена. Пример: истинный – ложный, конечный – бесконечный, можно – нельзя.

В качестве элементарной единицы антонимического противопоставления выступает ЛСВ слова. Многозначное слово образует различные ряды антонимов. Например: густой – редкий (о волосах, о лесе) и жидкий (о супе, о сметане); легкий – тяжелый (чемодан) и трудный (тест), но сильный (мороз); сухой – мокрый (ткань) и эмоциональный (человек).

Антонимия может быть внутрисловной, когда противопоставляются как антонимичные ЛСВ одного многозначного слова. Такая антонимия называется энантиосемией ( от греческого: enantios «противоположный», sema «значение»): например, Altus (лат.) – «высокий: altus arbor “высокое дерево”» и «глубокий: altus puteus “глубокий колодец”». Одолжить – «дать в долг» и «взять в долг»; оговориться «намеренно, специально» и «случайно ошибиться».

Выделяют также антонимы – конверсивы – это антонимы, используемые для описания одной и той же ситуации (действия, отношения) с точки зрения разных ее участников: брать – давать, покупать – продавать, принимать экзамены – сдавать экзамены. Например, просмотреть – это и «внимательно смотреть» и «не увидеть, просмотрев бегло, невнимательно».

В русском языкознании выделяются также языковые и речевые (контекстуальные) антонимы. Языковые антонимы – это узуальные слова, противопоставленные на урвоне словаря. Пример: большой – маленький, враг – друг, зарыть – отрыть, горячий – холодный и т.п.

Контекстуальные антонимы – слова, противопоставленные на уровне актуального смысла, речи. Причины их появления – семное (смысловое) варьирование слова в речи. Например, контекстуальными синонимами являются пары слов червь – бог, горы – плечи, взгляд – взор, глаза – очи, уста – губы (антонимами могут стать даже языковые синонимы: 2 последних примера): «Я - царь, я - раб, я - червь, я - бог» (велик – ничтожен) (Державин Г.Р); «Грозен враг не за горами, а за плечами» (далеко – близко) (пословица); «Нет, не ресницы славлю я, а вежды, /не взгляд, но взор сестры моей Надежды…» (С. Наровчатов «Северные Ярославки»); «Но теперь я отчетливо вижу, как в глаза превращаются очи, как в уста превращаются губы…» (Б. Марьев).

2.1.5. Паронимия как форма существования в языке эквиполентных формально-семантических оппозиций. Еще одним видом эквиполентных оппозиций являютсяпаронимы. Паронимы – это однокоренные слова с разными аффиксами, обладающие похожими, но не идентичными значениями. Например, побеле ть «стать белым» и побели ть «сделать белым»; желанный «такой, которого желают, к которому стремятся, которого очень ждут (желанные приобретения, желанная свобода, желанный разговор)» и желательный «соответствующий желаниям, интересам, нужный, необходимый (желательный результат, желательные события)»; каменный «относящийся к камню, состоящий из камня, сделанный из камня (каменный утес, дом, глыба)» и каменистый «обильный камнями (каменистое дно)».

Паронимы, как синонимы и омонимы, не необходимое явление в языковой системе, но изучение их очень важно для повышения культуры речи. Например, часто путают слова главный – заглавный. В разговорной речи, а иногда и в литературе встречается употребление слова заглавный вместо первый, лучший, главный. Говорят, например: «Мы должны решить заглавный вопрос», «Памятник стоит на одной из заглавных площадей города» . Такое употребление слова неправильно.

Эти прилагательные не одинаковы по значению. Главный значит «ведущий, основной, самый важный». Оно шире по значению, чем слово заглавный , которое значит «относящийся к заглавию» или «содержащий заглавие». Оба слова различаются по употреблению. Сказать заглавная роль можно лишь в том случае, когда в заглавие пьесы, сценария и т. п. вынесено название (или профессия, должность) какого-либо действующего лица. Например, заглавная роль в пьесе Чехова «Иванов» – это роль Иванова, в балете «Спартак» – Спартака. Недопустимо употреблять это выражение в таком сочетании: *заглавная роль в драме Лермонтова «Маскарад» / в пьесе Островского «Гроза»». Здесь следует сказать: «Главная роль в драме «Маскарад»», «Главная роль в пьесе «Гроза»».

Область эквиполентных оппозиций слов, разумеется, не исчерпывается явлениями паронимии и антонимии. Но все остальные виды эквиполентных оппозиций пока слабо изучены и будут рассмотрены в других разделах курса современного русского языка. Это такие классы слов, как словообразовательные гнезда или слова, образованные по одной словообразовательной модели.

2.1.6. Роль привативных оппозиций в организации лексической системы языка. Также плохо до самого последнего времени были изучены и при привативные оппозиции в лексике. Их начали внимательно изучать только во второй половине ХХ в. – в связи с общей проблемой анализа лексико-семантических групп. Их изучение показало, что привативные отношения являются важными для лексико-семантической структуры языка. Почему?

Привативные оппозиции отражают отношения частного и общего. Например, говорить – шептать (говорить шепотом), растение – дерево – ель . Каждое слово может входить в такие оппозиции, как в качестве основного, так и в качестве маркированного, уточняющего члена. Сравните: дерево – уточняющее по отношению к растению и основа по отношению к ели .

Таким образом, каждое слово в привативной оппозиции, с одной стороны, подводится под более широкое понятие, с другой стороны – уточняется. В этом отражаются закономерности человеческого мышления, в котором тенденция к обобщению органически сближается с тенденцией к конкретизации мысли. Эта особенность привативных оппозиций – то, что они отражают характер человеческого мышления – и объясняет, почему они так важны для лексико-семантической системы русского языка.

Слова и словесные оппозиции – это единицы лексической системы, а основу этой системы составляют не отдельные слова, а парадигматические классы слов.

2.2. Классы слов как явление лексической парадигматики. Классы слов – это максимальные формы проявления лексической парадигматики. Это более или менее широкие объединения слов, в основе организации которых лежат различные виды словесных оппозиций, в основном привативного типа.

2.2.1. Типы классов слов. В основе объединения слов в класс лежит тот же принцип, что и в основе объединения слов в словесную оппозицию, – сходство слов по каким-либо компонентам.

Типы классов слов (так же как и оппозиций) очень разнообразны и изучены в неодинаковой степени. Первая классификация делит их на языковые и речевые . К первым относят денотативные классы слов (тематические группы), ситуативно-семантические классы слов (лексико-семантические парадигмы), лексико-семантические классы слов (синонимические и антонимические ряды, лексико-семантические группы), характеризующие систему языка; ко вторым – ассоциативные поля, коммуникативно-стилевые и текстовые группы слов, выделяемые в речи.

Вторая классификация. Типы классов слов могут быть выделены в зависимости от того, какие элементы – формальные или семантические – являются общими для слов, объединенных в этом классе. С этой точки зрения можно выделить:

а) формальные классы , объединяющие слова, сходные только в ПВ и не имеющие общих семантических признаков. Сюда можно отнести глаголы разных типов спряжения, существительные различных типов склонения, традиционные классы глаголов, объединяющие глагольные слова с одинаково оформленной основой, и под.;

б) формально-семантические классы слов – это объединения слов, сходные как по форме, так и по содержанию. Они наиболее типичны для языка. Это части речи (группы слов с общим категориально-грамматическим значением, с общей парадигматикой и одинаковой функциями в предложении); словообразовательные гнезда (ЛЕС → лесник → лесниковый; ЛЕС → лесок → лесочек; ЛЕС → лесной; ЛЕС → лесосплавный; ЛЕС → лесовик; ЛЕС →лесистый); слова, образованные по одной словообразовательной модели (белый → белизна, желтый → желтизна, голубой → голубизна, кривой → кривизна и т.д.);

Схема 6. Словообразовательное гнездо существительного ЛЕС

ЛЕС → лесник → лесниковый

→ лесок → лесочек

→ лесной

→ лесосплавный

→ лесовик

→лесистый

в) семантические классы слов . К ним относятся синонимические ряды, но имеющие формального сходства: блестеть – сверкать – сиять – гореть; украсть – воровать – похищать – стянуть – стащить и т.д.

1)Оппозиция человек - мужик - мужчина

Освоение литературным языком жаргона отмечают все лингвисты, изучающие семантическую ситуацию в России конца ХХ века. Взаимодействие кодифицированной речи со сферой просторечия, прежде всего в области семантики, протекает несколько менее активно, но тем не менее заметно. Приведем один пример.

Слово мужик в значении мужчина в толковых словарях до сих пор сопровождается пометой прост. [Ожегов, 367]. Однако оно все чаще так употребляется в разговорной речи и публицистике в чисто номинативной функции, в качестве обращения и в составе предикативной группы. Ср. примеры из речи газет: " … мужики принимаются выяснять отношения… " [Известия, 3.06.2010]; "… видим какого-то незнакомого мужика с закрашенным красной краской лицом… " [Известия, 01.06.2010].

Таким образом, в разговорной речи и публицистических текстах в чисто номинативной функции слово мужик составляет в настоящее время конкуренцию слову мужчина как член оппозиции с разговорной окраской (но уже не просторечной).

Еще более активно осваивается носителями литературного языка слово мужик в предикатной функции в составе именной группы: Он - хороший мужик (настоящий, замечательный) и т.д. Это освоение в разговорной речи началось гораздо раньше номинативного употребления и сейчас только заметно активизировалось. Ср.: "Я всегда считал, Игорь Николаевич, что ты мужик с головой" (Ю. Трифонов, Исчезновение); "Павел Иванович Никодимов… был его старый товарищ… отличный мужик, честнейший и принципиальный до глупости" (Там же); "Писатель был средний и мужик невыдающийся" (Ю. Трифонов, Время и место); "Он как раз из нашей с тобой Тамбовщины. Добрейший мужик" (В. Аксенов, Московская сага). Во всех случаях говорят носители литературного языка.

Ср. примеры из современной публицистики: "Берия был отличный мужик…" [Известия, 20.06.2008]; "…если в превращении мужчин в тряпки виновато женское воспитание, то позвольте спросить, - а куда же вы, настоящие мужики, смотрели, и что же теперь перекладывать ответственность на женские плечи" [АиФ, 10.03.2009, № 10].

В предикатной функции слово мужик составляет оппозицию и слову человек. В этой оппозиции противопоставленность носит, во-первых, стилистический характер; во-вторых, слово мужик соответствует и семантике слова человек, и семантике слова мужчина и в разных ситуациях может быть ориентировано на оценку и человеческих, и чисто мужских качеств лица. В сравнении с ним и слово человек, и слово мужчина имеют некоторые ограничения в лексической сочетаемости. Так, говорят: Он - настоящий мужчина (истинный и под.), но в сочетании хороший, замечательный, прекрасный, великолепный (не в сексуальном смысле) предпочитается слово человек. В то же время настоящий человек (но не истинный, подлинный) "отдает" неуместным в разговорной речи высоким слогом. Слово мужик в предикативной функции обладает более свободной лексической сочетаемостью.

Разумеется, это не значит, что слово мужик и в разговорной речи может быть свободно употреблено по отношению к любому лицу. Вряд ли носителю литературного языка придет в голову сказать: "Академик Лихачев был замечательный мужик!". Сниженность предиката с опорным словом мужик проясняется при выборе объекта оценки. Например: "…чтобы повернуть прокат, нужны вальцовщики, жилистые мужики с огромными клещами в волосатых руках... " [ЗН, №20]; "Мужик, он на то и мужик, чтобы быть сильнее" [АИФ, №24].

Кроме того, несомненно, у разных социальных групп и индивидуумов внутри этих групп отношение в слову мужик в составе оценочного предиката не одинаково. Так, неприемлемым оказывается оно для Ст. Рассадина. Он пишет: "Оставив в стороне ХIХ век русской поэзии, когда сама нынешняя похвала, нестерпимо вульгарная - настоящий мужик (так и тянет добавить неизбежное блин) - показалось бы оскорблением, и не потому лишь, что на то были причины классово-социальные. Но сами слова мужчина, мужской поступок - именно как комплимент - в качестве знаков самоутверждения стали существенны только в ХХ веке" [Новая газета, 07-09.07.2003]. Мы лишь попытались показать, что во многих случаях это слово не чуждо носителям литературного языка и может составить конкуренцию таким именам лиц, как мужчина и человек.

)В ряду женщина - баба - тетка - дама - мадам также выделяются двучленные противопоставления: женщина - баба; женщина - тетка, женщина - дама, женщина - мадам, а также - баба - тетка.

Слово баба в значении вообще женщина в современной речи гораздо менее употребительно, чем мужик.

В номинативной функции не каждый носитель литературного языка может использовать слово баба и объект наименования тоже ограничен. Отнюдь не во всех контекстах, приведенных ранее со словом мужик, может быть употребительно слово баба без шутливого или пренебрежительного оттенка. Это ограничение отмечено в словаре Ожегова с указанием на противоречивый характер употребления. Вряд ли кто всерьез назовет бабой женщину интеллигентного вида или занимающуюся интеллектуальным трудом: Я бы хотел попасть на прием [к врачу] к бабе. Хотя при близком знакомстве возможно фамильярное упоминание наши бабы - о коллегах в самых разных коллективах, тоже в форме множественного числа.

Здесь любопытно сравнить сочетаемостные свойства прилагательных женский и бабий: баба оказывается ухудшенным и упращенным вариантом женщины, обладая лишь болтливостью, вздорностью, дуростью и сверх того еще плаксивостью (правда, дополняемой жалостливостью). Ср. также противопоставление настоящая женщина ~ настоящая баба (последнее однозначно пейоративно и может, кроме того, с одинаковым успехом относиться как к женщине, так и к мужчине). Характерный пример использования всех этих коннотаций дает следующий текст: "В жизни Стриндберга было время, когда всё женское вокруг него оказалось "бабьим"; тогда во имя ненависти к бабьему он проклял и женское; но он никогда не произнес кощунственного слова и не посягнул на женственное; он отвернулся от женского только, показав тем самым, что он не заурядный мужчина, так же легко "ненавидящий женщин", как подпадающий расслабляющему бабьему влиянию, а мужественный, предпочитающий остаться наедине со своей жестокой судьбой, когда в мире не встречается настоящей женщины, которую только и способна принять честная и строгая душа" (А. Блок, "Памяти Августа Стриндберга") [Рахилина, 2008: 104].

Обращение - бабы! (ед. число вообще не наблюдается) - отмечены преимущественно в речи просторечников, чаще - женщин к женщинам, и в стилизации под просторечие.

В предикативном фамильярном употреблении слово баба вмещает в себя значения и человек и женщина (в сексуальном смысле). Но при этом в контексте: Она хорошая, добрая баба, хотя слово баба и синонимично слову человек, оно вносит особую окраску в характеристику - это доброта, именно женского характера, окрашена мягкостью, может даже, сердобольностью. Ограничения на употребление в предикативе аналогичны ограничениям в употреблении слова мужик. Примером использования слова баба в значении вообще женщина может служить: "Без бабы в космосе тоскливо" [АиФ, 8 июня 2008].

Слово тетка в значении вообще о женщине разные словари с точки зрения его литературности оценивают по-разному: Ушаков и БАС - как просторечное, при этом в первом оно приводится как обращение: "Здорово, тетка"; в словаре Ожегова есть только ограничение чаще о пожилой женщине, из чего можно сделать вывод, что слово тетка нейтрально. Думается, что оно нейтрально употребляются только в просторечии.

Однако в просторечии слово баба и тетка не всегда взаимозаменимы. Если речь идет о женщине с точки зрения сексуальной, сомнительно, чтобы носитель просторечия сказал: Он несколько лет жил с этой теткой; Я пойду к этой тетке (не жене). Впрочем, так не скажет и носитель литературного языка: если он не хочет употребить не слово женщина, то уж выберет, конечно, не тетка, а баба.

В слове тетка нет окраски грубости, но есть окраска неуважения, которая как и у слова баба, снимается в предикативной позиции: Она добрая, хорошая тетка (баба). Но набор положительных определений у слова тетка более ограничен.

Как правило, со словом тетка не сочетаются прилагательные, положительно оценивающие внешность женщины: Она красивая, миловидная, привлекательная и т.п. тетка. Отчасти это можно объяснить тем, что слово тетка чаще обозначает пожилую женщину (сл. Ожегова). Отрицательные характеристики при этом не имеют ограничений: подлая, скверная, вздорная, злющая, противная, мерзкая, сумасшедшая, грязная, неряшливая, грубая, растрепанная и т.п. Но при любой характеристике слово тетка имеет коннотации простоватости (это не отмечают в словаре), что не обязательно присутствует в слове баба. Но если речь идет о женщине "из простонародья", баба и тетка чаще всего взаимозаменимы. Ср.: "Мне некогда, я доклад пишу, - отвечает мне грудастая тетка из очередной пещеры и захлопывает дверь… " [Известия, 3.06.2001]; "Несмотря на то, что я уже виликовозрастная тетка, как маленькая, обожаю праздновать свой ДР" [АиФ, 29.04.2009, № 15].

Слово дама в словаре Ожегова отмечено как устарелое со значением женщина из интеллигентских, обычно обеспеченных городских кругов. В настоящее время это слово начинает деархаизироваться. Его можно встретить в разговорной речи, в языке художественной литературы для обозначения женщины, по виду интеллигентной, одетой довольно модно и со вкусом: элегантная дама, нарядная дама, изящная дама и т.п. Ср.: В этом костюме она выглядит теткой, а не элегантной дамой.

В разговорной шутливой речи стало употребляться слово мадам и в функции обращения к знакомым женщинам, и как номинация отсутствующей женщины "с претензиями", но не имеющей на это оснований (по мнению говорящего). Употребляется с оттенком пренебрежения, а иногда с неприязнью, часто просто иронически. Например: " Мадам решила идти к власти чисто по Ленинскому" (о Юлии Тимошенко) [АиФ, 10.02.2010].

)Свой - чужой

Концепты свой - чужой можно определить как оппозицию архетипических смыслов, которые, возникнув на заре сознательной деятельности человека, не утратили своей актуальности до настоящего времени.

Противопоставление свой - чужой, в разных видах, пронизывает всю культуру и является одним из базовых компонентов всякого коллективного, массового, народного, национального мироощущения, в том числе и русского [Баженова Е.А., Мальцева И.В.; 29 - 30]. Например: "В Европе цивильность трассе как раз придают обустроенные парковки с непременными мусорными контейнерами и туалетами. И там не делят мусор на "свой"- "чужой" [АиФ, 7 июля 2008, № 29].

Исследователь О.С. Иссерс приходит к выводу, что концепты свой - чужой являются средством реализации одной из базовых семантических категорий современной коммуникации - категории "свой круг" [Иссерс, 45]. Автор считает, что применительно к политической сфере общения продуктивность этой категории объясняется не только ее регулярностью и универсальностью, но и гибкостью, удобством и простотой в плане манипуляции сознанием: адресант каждый раз заново (в соответствии с коммуникативной задачей и ситуацией) очерчивает "свой круг", отделяя своих, наших от чужих. Признаки, положенные в основу оппозиции свой - чужой, могут быть весьма разнообразны, например: Россия - Запад, столица - провинция, старые кадры - новые кадры, теоретики - практики, русский - нерусский и т.д. [Баженова Е.А., Мальцева И.В.; 29 - 30].

)Господин - товарищ

Известно, и это отмечалось исследователями, что в постсоветское время слово товарищ деактуализировалось в функции обращения и названия лица в официальных бумагах: Товарищи! Товарищ Иванова! Товарищ председатель! Настоящая справка дана товарищу… и т.п.

Устойчивыми номинациями были также в речи партийных работников сочетания ответственные товарищи и руководящие товарищи. Например: "…перед этим товарищ Табеев на пленуме обкома прилюдно пообещал… " [Известия, 20.05.2010]; "Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство" [ЗН, 17 апреля 2010, № 15].

Наряду с этими функциями слово товарищ в советское время могло употребляться в составе именной предикативной группы вместо и в значении человек. Такое употребление было свойственно, прежде всего, партийной и другой номенклатуре.

В настоящее время предикативное употребление слова товарищ встречается только в речи коммунистов и примыкающих к ним объединений.

Таким образом, можно говорить не только о деактуализации советского употребления слова товарищ, но и о знаковом его характере, показателе идеологического размежевания в настоящее время. Это вырастает в наметившуюся оппозицию господин - товарищ (пролетарий - бедняк): "Можно искать кредиты; можно делать "ути-пути" господину Путину" [ЗН, 28.03.2009, № 13]; "Господа в иномарках ездят, а мы тут все товарищи" (пример из разговорной речи) и т.д.

Слово господин в сочетании с названием должности или с собственным именем в качестве обращения в настоящее время употребляется в официальной речи бизнесменов, чиновников высокого ранга и т.д., а также для обозначения этих лиц как не участвующих в разговоре. Однако в зависимости от отношения говорящего к слову господин и к лицу, оно может быть нейтральным или ироническим, а в речи коммунистов обычно выражает откровенную неприязнь. Например: "Избирательный штаб Януковича во Львове в период избирательной кампании этот господин обходил стороной" [ЗН, 2.06.2010, № 21]; "Хрущев подверг поэта резкой критике и в запале кричал ему: "Забирайте ваш паспорт и убирайтесь вон, господин Вознесенский!.." [Корреспондент, 1 июня 2010].

)Журналист - читатель

О стереотипах восприятия коммуникантов в оппозиции журналист - читатель в советское время писали публицисты, философы и лингвисты. Л.М. Майданова, опираясь на одну из теорий прессы, так характеризует отношения журналиста и читателя в тоталитарный период: "Таким образом, носитель мудрости [журналист] и стремящийся к совершенству ученик [читатель] выступали в довольно привлекательных образах двух собеседников: знающего и желающего знать".

Отношения журналиста и читателя в наше время изменились: теперь читатель - "покупатель интересующей его информации", а журналист - "поставщик такой информации" [Майданова, 83]. А если учесть, что нередко между журналистом и читателем возникает конфликт, в котором обвиняемая сторона обычно журналист, то совершенно очевидно, что семантическая оппозиция журналист - читатель может отражать разные стереотипы мышления, и, с позиций среднего бытового сознания читателя, журналист нередко приобретает отрицательные коннотации: несправедливости, поверхностности, бесцеремонности, продажности и др. Это отражается, в частности, в презрительных, недавно образованных наименованиях журналюга, журналюжка. Ср.: "Иногда создается впечатление, что не преступники, а журналисты главные враги народа" (Ф. Незнанский, Первая версия).

ОППОЗИЦИЯ ЯЗЫКОВАЯ (от лат. oppositio – противопоставление), лингвистически существенное (выполняющее семиологическую функцию) различие между единицами плана выражения, которому соответствует различие между единицами плана содержания. В этом смысле говорят о фонологической оппозиции, например между русскими фонемами /k/ и /r/ (слова кот и рот различаются не только по звучанию, но и по значению), или о семантической оппозиции "ед. ч." – "мн. ч." (т.к., например, между формами стола и столов имеется как содержательное, так и формальное различие). Подобное истолкование позволяет использовать понятие оппозиции, чтобы разграничить отношения между различными языковыми единицами – так называемые оппозитивные отношения – и отношения между различными вариантами одной и той же языковой единицы – неоппозитивные отношения. Так, например, глухие заднеязычные согласные [k] и [x], первый из которых является смычным, а второй фрикативным, – разные фонемы русского языка (ср. корь и хорь ), тогда как соответствующие звонкие согласные [g] и [g], между которыми существует то же самое фонетическое различие, являются вариантами одной фонемы, т.к. замена одного другим не связана со смыслоразличением: ср. бо [g]атый наряду с более обычным бо [g]атый .

Некоторые ученые, в том числе создатель теории фонологических оппозиций Н.С.Трубецкой, употребляли термин «оппозиции» не только по отношению к функциональным (значимым) различиям, но и к нефункциональным (незначимым), характеризуя первые как «дистинктивные», а вторые – как «недистинктивные» оппозиции.

В отечественной литературе наряду с термином «оппозиции» используется термин «противопоставление».

Оппозиция как специфический вид парадигматических отношений (корреляций) иногда противопоставляется контрасту как особому виду синтагматических отношений (реляций).

Совокупность оппозиций, в которые вступает данная единица, играет решающую роль для идентификации (парадигматического определения) этой единицы, что ясно осознавалось уже И.А.Бодуэном де Куртенэ и Ф. де Соссюром.

Идентификация единицы состоит в установлении тех признаков фонетической или семантической субстанции, которыми отличаются эти единицы одна от другой. Таким образом, оппозиция предполагает разложимость противопоставленных единиц на частью общие («основание для сравнения», частью различные элементы.

Центральную роль понятие оппозиции играет в фонологической концепции пражской лингвистической школы, которая была развита Трубецким и Р.О.Якобсоном в 1930-х годах и в которой понятие фонемы является производным от понятия фонологической оппозиции.

Первый опыт систематизации типов оппозиций принадлежит Трубецкому (1936), который классифицировал их по трем признакам:

1) по отношению данной оппозиции ко всей системе оппозиций (в т.ч. по «размерности» и «встречаемости»),

2) по отношению между членами оппозиции,

3) по объему смыслоразличительной силы оппозиции.

С точки зрения «размерности» оппозиция может быть одномерной, если совокупность признаков, общих для обоих ее членов, не присуща больше никакому другому члену системы (например, оппозиция [t] : [d] в русском языке, поскольку эти фонемы являются единственными твердыми дентальными взрывными в русской фонологической системе), или многомерной, если «основание для сравнения» двух членов оппозиции распространяется и на другие члены той же системы (например, оппозиция русских [b] : [d], поскольку сочетание признаков «звонкость + взрывность», присущее одновременно обоим членам, повторяется еще и в [g]).

С точки зрения «встречаемости» оппозиция может быть изолированной (члены находятся в отношении, которое не встречается больше ни в какой другой оппозиции, например, рус. [t] : [c]) или пропорциональной (отношение между членами тождественно отношению между членами другой оппозиции, например рус. [t]: [d] = [p]: [b] = [k]: [g]).

С точки зрения отношения между членами оппозиция может быть:

1) привативной, когда один член отличается от другого наличием либо отсутствием различительной черты, которая называется коррелятивным признаком или маркой корреляции, члены же оппозиции называются соответственно признаковым и беспризнаковым или маркированным и немаркированным: [p] : [b], [t] : [d] и т.д.;

2) градуальной, или ступенчатой, когда члены отличаются друг от друга разной степенью одного и того же признака, например [a] : [o] : [u], характеризующиеся разной степенью открытости;

3) эквиполентной, когда члены логически равноправны (наиболее распространенный тип оппозиции), например [p] : [t], [f] : [k].

С точки зрения объема различительной силы оппозиция может быть постоянной, если действие различительного признака не ограничено и две единицы различаются во всех возможных положениях, например оппозиция по назализации [p] – [m], [t] – [n] в русском литературном языке, или нейтрализуемой, если в некоторых позициях данный признак лишается фонологической значимости, например оппозиция по звонкости в русском языке, так как на конце слова этот признак утрачивается.

Позиция, в которой оппозиция не реализуется, называется позицией нейтрализации; в этой позиции выступает архифонема– совокупность смыслоразличительных признаков, общих для обоих членов оппозиции. В качестве представителя архифонемы может выступать либо один из членов оппозиции, либо некоторый промежуточный звук.

Член, выступающий в качестве представителя архифонемы, считается беспризнаковым (немаркированным). В связи с этим он определяется как «архифонема + 0», а его маркированный коррелят как «архифонема + некоторый признак»; таким образом, оппозиция в целом признается привативной.

Оппозиция, являющаяся одномерной, пропорциональной и привативной, получила название корреляции.

В работах Якобсона и его коллег по Гарвардской школе была сделана попытка свести все типы фонологических оппозиций к бинарным привативным оппозициям. Каждый член такой оппозиции имеет однозначно предсказуемый противочлен (например, «звонкость» не существует без «глухости»). Такой тип отношений может связывать лишь элементарные единицы, принадлежащие к двучленной категории, так что оппозитивная значимость переносится с фонемы на неразложимый далее компонент – дифференциальный признак. Дихотомическая фонология вызвала оживленную дискуссию в 1950–1960-х годах.

В Московской фонологической школе (А.А.Реформатский) оппозиции подразделяются на коррелятивные (по одному признаку) и некоррелятивные (по нескольким признакам, например [a] : [p] или [x] : [j]). Среди коррелятивных оппозиций выделяются замкнутые (исчерпывающиеся двумя членами) и незамкнутые (неисчерпывающиеся двумя членами). Незамкнутые оппозиции подразделяются на ступенчатые (градуальные) и неступенчатые (цепочки и пучки). Цепочечные оппозиции не предполагают ни нарастания, ни убывания степени признака, например [p] : [t] : [k] или [f] : [s] : [S] : [x]); наконец, пучковые оппозиции устроены не как последовательный ряд, а как многоугольник, например, рус. [t] : [s] : [c] или [d] : [n] : [l]).

Развивая теорию оппозиций в русле Ленинградской фонологической школы, Ю.С.Маслов подразделяет оппозиции, кроме того, на следующие подклассы.

(а) По количеству членов на бинарные (двоичные), например, /b/:/b"/, /b/:/p/, /b/:/m/, /b/:/v/, тернарные (троичные), например, /b/:/d/:/g/; и т.д.

(б) По объему членов на оппозиции отдельных фонем друг другу (которые можно назвать элементарными или негрупповыми) и групповые – оппозиции, противопоставляющие целый класс фонем как единое целое другому классу фонем. Некоторые групповые оппозиции сводимы к серии пропорциональных (например, оппозиции всех звонких всем глухим). Другие сводимы к пропорциональным лишь частично: так, в русском языке представлена групповая оппозиция «взрывной шумный: носовой сонант», охватывающая не только «парные» по данному признаку согласные (/b/ : /m/, /d/ : /n/), но и «непарные» (тем самым в число дифференциальных признаков рус. /g/ включается, например, признак «неносовая», который, согласно А.А.Реформатскому, относится к интегральным признакам данной согласной фонемы). Иногда же групповая оппозиция вообще не сводима к серии пропорциональных. Так, в любом языке есть групповая оппозиция «гласный: согласный», противопоставляющая всю группу гласных всей группе согласных.

Якобсон, основываясь на пражской концепции фонологических оппозиций, на теории асимметрического дуализма С.О.Карцевского и на наблюдениях русских грамматистов относительно неравноправности членов грамматической категории (А.Х.Востоков, К.С.Аксаков, А.А.Шахматов, А.М.Пешковский), предпринял в 1930–1950-е годы попытку перенести понятие оппозиции, а также маркированности/немаркированности в область грамматики. Особенную популярность понятие грамматических оппозиций приобрело в аспектологии, где речь идет о видовых (аспектуальных) оппозициях.

В 1960–1970-е годы понятие оппозиции распространяется также на сферу лексикологии (Д.Н.Шмелев и др.). Понятие лексической оппозиции используется главным образом для характеристики отношений между членами одной лексико-семантической парадигмы (микросистемы), особенно между антонимами(среди антонимических оппозиций выделяются контрарные (полярные), контрадикторные), между конверсивами (конверсные оппозиции) или между взаимоисключающими (взаимно дополнительными) когипонимами одного гиперонима. В последнем случае понятие оппозиции сближается с понятием «семантической категории».

Вместе с тем вопрос о типе аналогии между фонологическими и семантическими (сигнификативными) оппозициями решается лингвистами по-разному.

Значительные разногласия возникают в связи с понятием нейтрализации семантической оппозиции, под которой понимается то омонимия, то вынужденное употребление одной из форм (под давлением лексического либо грамматического контекста) независимо от выражаемого значения, то случаи недифференцированного употребления двух форм, семантически противопоставленных в других позициях.

Сергей Крылов